Агент, бывший в употреблении - Страница 73

Успокоенный намеком на то, что миллионы все-таки имеются, главарь молча соглашается на некоторое время отложить рассмотрение этого вопроса.

— О’кей. Займемся пока насущными проблемами. Давайте-ка быстренько справьтесь по бумагам относительно сумм вкладов в упомянутых вами банках и выпишите чек на получение вклада в «Австрийском банке».

— Чек на пятьдесят тысяч?

— На пятьдесят, на шестьдесят или на сколько там есть.

— С удовольствием. У вас уже есть кто будет носить вам в тюрьму сигареты?

— Ты что несешь!

— Хорошо, хорошо, — уступает Табаков. — Только уточню сумму вклада и выпишу вам чек.

Это добровольное рвение ТТ вызывает у страховщика тревогу.

— Что ты имел в виду, намекая на тюрьму?

— Ничего особенного.

Перед опасностью опозориться на публике, Донев, Бонев или Тонев не настаивает на дальнейших объяснениях.

— О’кей, сверься и выпиши чек. Смотри только, чтобы все было точно. А мы пойдем на кухню и подкрепимся чем бог послал.

Тон у него подчеркнуто беззаботный. Таков уж удел вождей — даже при испорченном настроении сохранять бодрый вид.

Наконец, хоть и ненадолго, мы одни. ТТ на своем обычном месте за столом, Черч — на своем обычном месте под столом, а я в нескольких шагах от них, в любимом кресле у камина. На первый взгляд как будто ничего не случилось. Как было бы хорошо, если бы это действительно было так!

Разговаривать не рекомендуется: нас, без сомнения, будут пытаться подслушать. Мысль, которую хочу внушить ТТ, я выражаю одним сердитым и настойчивым взглядом. В смысле: «Ты в своем уме?!» В ответ немой собеседник смотрит на меня отечески и предупредительно поднимает указательный палец: «Терпение, не рыпайся!»

Уверен, что варианты самозащиты, над которыми он корпел все последние месяцы, не ограничились установкой стальных дверей и проводкой сигнализации, однако никак не могу понять его тактики. Казалось, наступил самый благоприятный момент, и вымогатели, самым вопиющим образом нарушив банковские порядки, обратят на себя внимание полиции и тем самым предрешат свой конец. Получение крупной наличности сразу в нескольких банках вкупе с какой-нибудь другой подобной глупостью явится достаточным поводом проверить их личности, и это положит конец их деятельности и пребыванию в стране, а возможно, и исконного права перемещаться по миру. И вот именно в этот решающий момент, вместо того чтобы воспользоваться их неведением, Табаков занимается их образованием.

Не сомневаюсь, что он действует по плану. Боюсь только, что азартный характер старого игрока диктует ему необходимость пренебречь скромным, но верным выигрышем ради искушения нанести большой, но рискованный удар.

Завтрак изнуренных бездельем страховщиков продолжается около часа. После чего вождь ирокезов появляется в кабинете. Он один. И явно воздержался от злоупотребления спиртным, настроившись на серьезный, а может быть, и роковой для себя разговор. Он даже старается умерить свою патологическую болтливость, поскольку понимает, что ему предстоит вступить в область, где он полный невежда, а его противник — опытный специалист.

Объяснения, в которые пускается ТТ, настолько обстоятельны, что понятны даже полному невежде. Вкратце они сводятся к следующему: сегодня на Западе никто не работает с крупными суммами наличных денег. Если обратишься в банк с пожеланием снять со счета 50 или 100 тысяч марок наличными, то, возможно, их и выдадут, но на всякий случай возьмут тебя на заметку. Кроме того, например, в «Дойчебанке» невозможно снять сумму со счета, поскольку он депозитный, и наличные с него не выдаются. Чтобы получить деньги, необходимо предварительно перевести их на текущий счет, а сделать это за 15 минуть невозможно. Более того, перевести крупную сумму со счета в одном банке на счет в другом банке нельзя, просто обратившись в окошко. Тебя направят в особый кабинет. Там придется выдержать необходимый разговор со служащим банка. Устанавливается твоя личность, сообщается номер счета. Производится проверка вклада. Потом сообщаешь, в какой банк и на чье имя переводишь деньги. Все эти данные вводятся в компьютер, производится перевод через софт и только после этого тебе выдается документ о проведенной операции.

Подобный ликбез продолжается около получаса. Скелетообразное лицо ангела смерти совсем побледнело.

— И вы хотите сказать, что, если я пожелаю пойти в супермаркет, чтобы купить себе галстук, мне необходимо будет проделать все это? — спрашивает он, бросая неприязненный взгляд на лектора.

— Для галстука и всего остального, продаваемого в супермаркете, существуют кредитные карты, наподобие тех, которые вы вчера изъяли из моего сейфа. Если пользование ими вызывает у вас затруднение, можете вернуть их мне.

Апломб Донева, Монева или Конева совсем испарился, сменившись состоянием холодного гнева.

— Цель урока, который вы мне только что преподали, мне совершенно ясна: показать, какой я невежда и как вы мне необходимы. Мне понятно ваше старческое тщеславие, господин, но я здесь не для того, чтобы состязаться с вами. Я приму разумную часть ваших советов и воспользуюсь вашими услугами. Однако — внимание! — малейший намек о призыве на помощь, обращенный к окружающим, простое подмигивание или любой другой невинный жест будет вам стоить жизни. И не надейтесь: вы не останетесь без присмотра ни на одну секунду!

Он собирается встать, но снова поворачивается к Табакову и бросает:

— Слушая ваши рассуждения о том, как строго и точно вы придерживаетесь банковских правил и буквы закона, можно подумать, что свои капиталы вы нажили в исключительно законопослушных странах и исключительно законными способами.